Неделя, определившая столетие: особый путь бразильского модернизма — The Art Newspaper Russia
Надо признать, что большинству наших соотечественников бразильское искусство ХХ века (да и любого другого столетия) почти не знакомо. То ли дело Мексика! Тамошних муралистов от нас даже в советское время особо не прятали, даром что те почти все поголовно увлекались идеями Льва Троцкого. Почему Бразилия не Мексика, Араси Амарал терпеливо объясняет читателю еще в самом начале своего труда. Северного соседа по Латинской Америке она называет «полюсом американского национализма, обусловленного мексиканской социальной революцией». Кстати, южный сосед, Аргентина, характеризуется ею, напротив, как оплот интернациональных тенденций, чуть ли не космополитических. Ну а Бразилия, получается, занимала тогда позицию посередине — и географически, и эстетически. Местные художники в части соотнесения себя с остальным миром долго запрягали, но поехали все же довольно быстро.
В первых главах книги исследовательница анализирует положение дел в национальном искусстве начала ХХ века — и находит это положение грустным. Живопись в основном подражала парижскому академизму, причем тем его образцам, которые в самом Париже давно вышли из моды даже у консерваторов. С остальными искусствами обстояло не лучше. Но отдельные новаторы все-таки заявляли о себе, и чаще это происходило не в Рио-де-Жанейро, тогдашней столице страны, а в Сан-Паулу. Именно там художники, поэты и музыканты, «объединенные идеалом деструктивного обновления», по выражению Амарал, вознамерились дать решительный бой всему косному и отжившему. Один из лидеров движения, Эмилиану ди Кавалканти, вспоминал позднее: «Я предложил Паулу Праду сделать нашу неделю, которая должна была стать неделей литературных и художественных скандалов, неделей, когда мы пришпорим сан-паулусских буржуев».
