В Эрмитаже живопись Поля Гогена приводят к первозданному виду — The Art Newspaper Russia
Один из важнейших разделов выставки «Рождение современного искусства: выбор Сергея Щукина», которая проходит сейчас в Эрмитаже (до 30 октября), — воссозданная развеска произведений Поля Гогена и Винсента ван Гога. Именно в таком порядке и в такой конфигурации (только еще теснее, буквально вплотную) эти полотна располагались на стене в обеденном зале особняка в Большом Знаменском переулке в Москве. Та экспозиция, выстроенная самим коллекционером и производившая на посетителей неизгладимое впечатление, получила прозвание «иконостаса». По сути, это была манифестация живописи Гогена — с вкраплением двух работ ван Гога.
Холсты, составлявшие щукинский «иконостас», давно поделены между Государственным Эрмитажем и Государственным музеем изобразительных искусств им. А.С.Пушкина, так что для реконструкции исторической развески потребовались определенные организационные усилия. Но не только они. Понадобилось также участие эрмитажных реставраторов. «Опыт проведения выставок картин из коллекций Щукина и Морозова за последние пять лет показал, что одно из самых уязвимых мест в устройстве таких показов — это живопись Гогена», — говорит Михаил Дединкин, заместитель заведующего отделом западноевропейского искусства, сокуратор выставки.
Художник-реставратор Виктор Коробов поясняет: «Все картины Гогена так или иначе представляют собой проблему. И во многом эта проблема была заложена изначально, в момент их создания. Художник ставил перед собой задачу, используя масляную живопись, лишить ее масляного глянца. Его новаторские идеи приводили к тому, что он пренебрегал некоторыми техническими особенностями масляной живописи. Это сказывается практически на всех его работах, особенно позднего, таитянского периода. Гоген часто использовал „тощий“, тянущий грунт, который впитывал излишки масла, чтобы живопись приобретала матовый, сатиновый оттенок; с той же целью он и сами краски дополнительно разжижал скипидаром. Плюс влажный тропический климат, в некоторых случаях использование грубой мешковины вместо холстов, многомесячная транспортировка картин в рулонах — все это не способствовало хорошей сохранности живописи. И первые реставрации проводились в Париже прямо тогда же, по свежим красочным слоям».
Что касается временного воссоздания «иконостаса», то больше всего вопросов вызывало состояние «Сцены из жизни таитян», написанной в Полинезии в 1896 году. Без этой работы воспроизведение исторической развески не представлялось возможным, но выглядела картина не лучшим образом. «Эта вещь казалась странной, необычной, — рассказывает Ольга Леонтьева, хранитель коллекции французской живописи второй половины XIX — XX века, сокуратор выставки. — Предыдущие хранители этой картины считали, что, возможно, она была частично то ли смыта, то ли серьезно повреждена. Однако в старых музейных карточках ГМНЗИ (Государственного музея нового западного искусства. — TANR) приведены многие подробности, связанные с этой картиной. Там описана, в частности, гряда камней, говорится о разнообразных деталях одежды, но всего этого к нашим дням уже не было видно».
