Молодые и богатые коллекционеры из Азии ставят на искусство — The Art Newspaper Russia
Коллекционеров из Азии больше всего интересует зарубежное современное искусство, в особенности произведения пользующихся спросом восходящих звезд. Доказательством тому служат случаи, когда произведения продаются за суммы, в разы превышающие эстимейт, как было с купленными в этом году в Гонконге портретом 2018 года кисти ганского художника Амоако Боафо за $1,1 млн и абстрактной работой 2019 года британско-нигерийской художницы Джаде Фадоджутими за $730,7 тыс. Почему покупатели из Азии платят за подобные работы вдесятеро дороже их галерейной цены? «Дело в желании приобрести таким образом западный стиль жизни. Многие хотят этого и не готовы откладывать. Если они достаточно богаты, зачем им становиться в лист ожидания западных галерей? — говорит Браун, добавляя, что эти суммы в целом отражают высокий ценовой уровень гонконгских аукционов. — В Азии более развита спекулятивная культура риска… они хотят делать на искусстве деньги».
Кроме того, эти коллекционеры из Азии, как правило, моложе западных коллег. «Это представители поколения 30–40-летних, иногда даже 20-летних», — рассказывает Юки Терасе, бывшая глава отдела современного искусства Sotheby’s в Азии, недавно покинувшая аукционный дом после десятилетия работы над расширением его клиентской базы. По ее мнению, новая волна коллекционеров из Азии делится на две категории. «Часть из них — добившиеся всего самостоятельно деятельные предприниматели, например IT-миллиардеры, другие — богатые во втором или третьем поколении. Искусство — это трофеи, которыми они хвастают в социальных сетях. Им нужны новые имена. Они хотят позиционировать себя открывателями молодых талантов», — считает Терасе.
Коллекционеры из Азии находят, покупают и выкладывают эти трофеи главным образом при помощи мобильных телефонов. Дорогостоящие произведения искусства регулярно приобретаются без офлайн-просмотра на прямых трансляциях аукционов и онлайн-торгах, а также у дилеров через Instagram. «Они используют для общения телефон. Не думаю, что они сидят перед компьютерами или ноутбуками. У меня даже нет электронных адресов большинства из них», — рассказывает Терасе. Молодые и очень занятые азиатские коллекционеры задолго до пандемии привыкли покупать искусство, которое никогда не видели вживую.
Тот факт, что ориентированные на цифровые технологии коллекционеры, по-видимому, все меньше нуждаются в физическом взаимодействии с искусством, может оказать серьезное влияние на само искусство. Если искусство — это всего лишь jpeg, которым можно похвалиться на экране телефона, то какой смысл в дорогих физических пространствах галерей и аукционных домов? Например, NFT прекрасно подходят для культуры коллекционирования, в которой физическое существование предмета коллекционирования рассматривается, скорее, как неудобство.
«Азиатские коллекционеры активно используют криптотехнологии, и им близки цифровое искусство и NFT, — объясняет Дэниел Лангер, преподаватель стратегий в секторе роскоши в Pepperdine Graziadio Business School в Лос-Анджелесе. — Это часть более широкого тренда элитного коллекционирования и инвестиций, характерного для поколения Z. Цифровое искусство легко хранить и продавать».
С точки зрения аукционных домов и галерей, гигантский рынок, который представляет собой Азия, и в частности Китай, практически лишен недостатков — особенно пока они думают о повышении прибылей, а не о демократии, правах человека и использовании Китаем «отвлекающего» капитализма.
«В Китае и в целом в Азии традиция коллекционирования искусства куда древнее, чем на Западе. Коллекционирование искусства всегда было способом демонстрировать богатство и накапливать богатство — два аспекта, в которых остро нуждается новый средний класс Китая», — объясняет художник Ай Вэйвэй, бесстрашный критик авторитарного режима в родной стране.
