Румянцевский музей: бесценный, ненужный, нелепый, общедоступный — The Art Newspaper Russia
По прошествии лет начальство вынуждено было констатировать, что роль самостоятельного очага культуры музеуму не по плечу, и в 1845 году его передали в ведение той самой Публичной библиотеки. Вскоре директором нового подразделения стал известный писатель, князь Владимир Одоевский, искренне желавший все здесь исправить и наладить. Однако изменить удручающее положение дел ему так и не удалось; все его попытки реформировать деятельность или получить ассигнования на ремонт неизменно проваливались. Весной 1860 года Одоевский обратился к директору Публичной библиотеки барону Модесту Корфу с горестным письмом: «Невыносимо тяжко мне видеть вверенное мне учреждение, находящееся в столь безвыходном состоянии. Еще прискорбнее бы мне было обессмертить свое имя тем, что в мое управление сгорели неоценимые, нигде более не находимые сокровища для отечественной истории, а это может случиться каждый день».
Одним из вариантов решения накопившихся проблем Одоевский назвал передачу всего собрания в Москву — и такой сценарий был утвержден на заседании комитета министров: «Здания Румянцовского музеума и принадлежащие ему земли продать и вырученную сумму отдать в распоряжение министерства народного просвещения с тем, чтобы она… составила неотъемлемую собственность этого учреждения и, с переводом в Москву, следовала за ним в полном составе».
На московских хлебах
Три петербургских десятилетия не принесли Румянцевскому музею ни славы, ни выгод, а вот с переездом его в Москву ситуация начала выправляться буквально на глазах. Что объяснимо: древняя столица тогда не была избалована богатством культурной жизни, университет оставался чуть ли не единственным светом в окошке. Здесь не имелось ни одной библиотеки, предназначенной для всеобщего пользования, и музеев тоже еще не было никаких — ни Исторического, ни Третьяковской галереи. Так что местная интеллигенция встретила известие о передислокации Румянцевского музея с воодушевлением, а меценаты потянулись за кошельками.
Трудно назвать точную дату, от которой отсчитывался бы московский период в жизни музея. Было несколько этапов в его обустройстве на новом месте, каждый из которых что-нибудь по-своему символизировал. Важный рубеж — лето 1861 года, передача под музейное собрание знаменитого дома Пашкова близ Кремля. Почти одновременно с этим произошло другое событие, тоже знаменательное: в Москву из Петербурга привезли «Явление Мессии» кисти Александра Иванова. Гигантское полотно, показанное в актовом зале 1-й мужской гимназии, пользовалось таким успехом у москвичей, что император Александр II решил оставить картину в Первопрестольной — в качестве дара. По сути, именно с него началась история картинной галереи Румянцевского музея.
