Русские романтики вернулись в Дрезден — The Art Newspaper Russia
Трудно предсказать, будет ли иметь успех выставка у местной публики. Открытием для нее могут стать несомненные шедевры русского искусства — «Автопортрет» Карла Брюллова, «Голова мальчика» Василия Тропинина, работы Александра Иванова и полотна Алексея Венецианова, которые образуют особенно интересный дуэт с мистическими пейзажами Каспара Давида Фридриха. Кроме того, для современного зрителя могут оказаться неожиданностью те тесные связи, что были между российскими художниками, поэтами и философами и их дрезденскими коллегами — указания на это рассыпаны по экспозиции (например, Каспар Давид Фридрих вписал имя Василия Жуковского в решетку на картине, где изобразил поэта и братьев Тургеневых в старонемецких костюмах, намекающих на их национал-либеральные убеждения, а Михаил Бакунин сражался на баррикадах в 1849 году, изображенных на картине Юлиуса Шольца).
Трогательные акценты вносят военный дневник Теодора Кернера, юного поэта, погибшего в Освободительной войне (общенациональное движение немцев за освобождение от наполеоновской оккупации), и стальной медальон, который выдавали гражданам взамен драгоценностей, сданных на финансирование этого движения.
В разделе, посвященном Сикстинской Мадонне (для романтиков она была воплощением искусства, одухотворенного религией), в Москве царила огромная копия шедевра, выполненная Алексеем Марковым в 1832 году. В Дрездене надобности в копии нет: оригинал висит в десяти минутах ходьбы от Альбертинума, в Галерее старых мастеров. Зато здесь показана впервые напечатанная для выставки фотография Бориса Михайлова 1972 года с рафаэлевской мадонной в виде татуировки на груди зэка, иллюстрирующая общечеловеческую тягу к идеалу и красоте.
