Выставочный дизайн: прорывы и риски — The Art Newspaper Russia
Мечты о блокбастере: новый взгляд на музеи
На открытие выставки «Мечты о свободе. Романтизм в России и Германии» в Государственной Третьяковской галерее прилетел чуть ли не главный виновник торжества, выдающийся архитектор Даниель Либескинд. Его выставочный дизайн заключался в выстраивании стен по двум изломанным пересекающимся спиралям. Получившийся лабиринт он прорезал сквозными проходами и создал метафору грез о свободе — извилистого, непредсказуемого пути, чреватого тупиками и неожиданно открывающимися перспективами. Выставочный дизайн был так совершенен, что куратор Сергей Фофанов признался: они с некоторой опаской приступали к размещению экспонатов, боясь, как бы искусство не раздробило впечатление от пространства.
На public talk с Либескиндом директор ГТГ Зельфира Трегулова вспомнила, когда же началось сотрудничество выдающихся архитекторов и музеев. Она наблюдала это воочию, проходя в 1993–1994 годах стажировку в Музее Соломона Р. Гуггенхайма, директор которого, легендарный Томас Кренс, одним из первых ввел такую практику. В 1992-м Заха Хадид сделала ему экспозицию выставки «Великая утопия. Русский и советский авангард», в 1998-м Фрэнк Гери — «Дизайн мотоцикла», Гаэ Ауленти и Арата Исодзаки — «Китай. 5000 лет», в 2001-м Жан Нувель — выставку «Бразилия. Тело и душа». В те годы корифеи архитектуры свысока нисходили до такой работы, и кто бы мог подумать, что через 20 лет ситуация настолько изменится.
Кренс и разбуженные им архитекторы были участниками более глобального процесса. В 1990-е начал формироваться новый взгляд на музеи. Из учреждений в сфере образования и просвещения они постепенно превращались в игроков на рынке туризма и развлечений. Классические музейные экспозиции критиковались за скуку: они были всего лишь собранием мертвых вещей, вырванных из контекста, памятниками захватнических войн и колонизаций. Начала подвергаться сомнению важность подлинников, им противопоставили ценность коммуникации, а коммуникацию можно выстраивать вокруг чего угодно — от «Джоконды» до диаграммы на планшете и фотографий из газет. Из хранилища древностей музей превращался в клуб по интересам. Теоретик архитектуры, придумавший термин «постмодернизм», Чарльз Дженкс в 2000 году опубликовал в The Art Newspaper статью с провокационным названием «Зрелищный музей: между храмом и торговым центром», явно указывая, что мы дрейфуем в сторону супермаркета, что музей, как и магазин, продает товар, и это даже не новые знания, а в первую очередь переживания, впечатления, эмоции. Наконец, вышел ряд исследований по экономике музейного дела, где пытались определить KPI (key performance indicators, ключевые показатели эффективности): создание репутации, привлечение внебюджетных средств, разнообразие сервисов, пресловутая посещаемость. Расцвели музейные магазины, по соседству с постоянными экспозициями открылись точки общепита, проведение корпоративов в музейных стенах уже не казалось богохульством. Появился феномен выставок-блокбастеров. Музейное дело превратилось в индустрию.
