Письма счастья получили лауреаты «Инновации» — The Art Newspaper Russia
Хоть такое пристрастие жюри к кинетизму в разных проявлениях и кажется немного чрезмерным, все это весьма достойные и понятные лауреаты. Но присудить в такой ситуации звание «Художника года» еще одному представителю звучащего и двигающегося искусства — вот это уже, извините, перебор! И дело даже не в самой теме, а в том, что Сергей Филатов, выдвинутый за персональную выставку «Сад ускользающих соноров: звуковая архитектура» в Новосибирском государственном художественном музее, выглядит со своими вибрирующими жестяными листами просто бледной копией мощных предшественников. Между тем в этой номинации у него были гораздо более интересные конкуренты. Например, Мария Сафронова, снискавшая признание традиционными по исполнению, но эмоционально сложными картинами (тут и ностальгия по советскому детству и школе, и его жесткая критика). Она вошла в шорт-лист за цикл «Что, если?», посвященный школьным урокам ОБЖ, которые, не дай бог, пригодятся, отразивший тотальную тревогу нашего времени.
«Образовательным проектом» года стала публичная программа и выставка «Иди» (Александра Бубнова, Никита Гойнов, Петр Стабровский, Анастасия Шипицина) в Музее современного искусства PERMM в Перми.
Выбор лауреата в «Новой генерации» отдал дань былому фрондерству «Инновации»: премию получила Елизавета Коновалова за проект «Свобода. 1919. 2020» в Центре творческих индустрий «Фабрика» в Москве. Это остроумное художественное исследование того, как постепенно уменьшалась аллегорическая фигура Свободы на раннесоветских монументах, чтобы в результате стать крошечной деталью в чугунной ограде Большого Каменного моста в Москве.
Другая фаворитка конкурса в этой номинации, ученица режиссера Дмитрия Крымова Евгения Ржезникова, получила на радость фанатам ее восхитительной работы — видеоинсталляции «Мертвые души Картотека гоголевских ландшафтов Российской империи» — приз от Французского института при посольстве Франции в России, трехмесячную стажировку в Париже.
Вообще, в кулуарах многие обсуждали насущную тему, как оценивать проекты на хрупкой грани между современным театром и искусством, потому что таких прецедентов становится все больше. Например, в числе номинантов на «Проект года» был чудесный иммерсивный спектакль «Университет птиц», над которым работал целый коллектив художников, но все же это спектакль с живыми актерами и сквозным действием — в общем-то, другой вид искусства. Если и дальше номинировать такие вещи на «Инновацию», то в жюри должны быть эксперты и по актерскому мастерству, и по оперному пению, а иначе это будет не совсем компетентное суждение. (Впрочем, у нас есть Премия Курехина, которая как раз специализируется на таких междисциплинарных проектах и где участвуют самые разные эксперты.)
