Марина Лошак: «Музей был очень живым»

22 января в Москве открылись музеи, в том числе федерального значения. Локдаун для музеев был введен 11 ноября прошлого года приказом министра культуры России Ольги Любимовой. Изначально он затронул лишь выставки. Затем правительство объявило общий мораторий для федеральных музеев до 15 января, а московский запрет был продлен еще на неделю распоряжением столичного мэра Сергея Собянина. Сейчас работа музеев возобновилась, хотя определенные ограничения остались. В частности, количество посетителей не может превышать 50% общей вместимости помещений, остаются в силе и все прежние санитарные ограничения.

По общему мнению экспертов, музеи так и не смогли полностью восстановиться после первого локдауна, неясным пока остается и их будущее. «Ведомости» поговорили с директором ГМИИ им. Пушкина Мариной Лошак о том, что ждет музей и его посетителей в ближайшие месяцы.

– Чрезвычайно напряженно. У нас огромное количество дел, которые мы должны были завершить, находясь за закрытыми дверями. Несмотря на то что, как могло бы показаться, передышка дала нам больше времени, его все равно оказалось слишком мало, чтобы по максимуму сделать все желаемое. Это связано и с нашим развитием в регионах, и с нашим выставочным планом, который корректируется каждый месяц. Кто-то может сказать, что музей был мертв эти два месяца. Но нет, он был очень живым. При этом мы с нетерпением ждали человеческого дыхания, которое насыщает музейное пространство, наполняет его настоящей жизнью. Так что первые дни после выхода из локдауна для нас долгожданные и абсолютно счастливые.

– Нет, он невозможен. Посещение строго регламентировано, как это и было до локдауна. Билеты по-прежнему доступны только онлайн, посещение по сеансам – эпидемиологическая ситуация в Москве все еще остается непростой. Мы намерены соблюдать все меры предосторожности с чрезвычайной тщательностью и скрупулезностью. Я полагаю, что сейчас по посещаемости можно ожидать примерно те же цифры, что и летом прошлого года. Тем не менее за время локдауна у нас появилась новая аудитория и масса новых форматов, которые мы намерены развивать и в офлайне. Например, наш Итальянский дворик в качестве лектория вмещает 200 человек, значит, при существующих ограничениях мы можем пригласить не более 100. Выход видится в наращивании интенсивности и разнообразия тем, сюжетов и жанров.

– Пострадала серьезно и глобально. Если иметь в виду нас, системообразующую федеральную институцию, то без поддержки государства мы были бы вынуждены сокращать штат и урезать практически все расходы. Это была бы катастрофа. В пандемическую паузу нам очень помогало государство и его существенные дотации. Тем не менее, даже когда мы были открыты, с учетом всех ограничений мы смогли заработать очень скромные деньги – лишь треть нашей обычной выручки. С экономической точки зрения пандемия нанесла огромный ущерб. Каждый руководитель музея чувствует это довольно остро.

– Да, я по-прежнему считаю, что можно было оставить музеи открытыми. При строгом соблюдении всех предписанных норм наши пространства едва ли не самые безопасные для посетителей. Если говорить о Пушкинском музее, то у нас все было более чем благополучно. У нас не заболел ни один сотрудник – ни смотритель, ни экскурсовод, а ведь они входят в так называемую группу риска. Ни один посетитель не заболел при посещении музея. Возможно, полного закрытия московских музеев можно было бы избежать.

– Сейчас можно констатировать, что доходы от нашей деятельности в 2020 г. упали в 3,5 раза. В абсолютных цифрах в докарантинной жизни наша выручка составляла около 2 млн руб. в день. В карантинные времена – не более 500 000 руб. в день. А в период локдауна выручки не было почти никакой – онлайн-программы не дают существенных доходов, продажа книг и музейных сувениров ограничена только маркетплейсами.

– Сейчас невозможно предсказать. Чтобы вновь раскрутиться, нам нужно время и грамотные коммуникации. Пока мы подготовили детальный план только на ближайший месяц, по которому может ориентироваться наша публика. Будет возможность заранее запланировать посещение в удобное время и в максимально комфортных условиях. Нам нужно учиться жить живой жизнью – несмотря на ограничения и регламенты, которые, безусловно, существенно переформатировали музейную работу. Мы уже немного отвыкли видеть в залах публику, но москвичи любят ходить в музеи, поэтому я убеждена, что будет как у Хармса – жизнь неизвестным науке образом победит смерть.

– До пандемии деятельность Пушкинского музея финансировалась на 50% за счет субсидий Министерства культуры. Эти средства шли на частичную оплату коммунальных платежей, содержание зданий, охрану, обслуживание коллекции и зарплаты сотрудникам. Все остальные расходы, в том числе дорогостоящие международные выставочные проекты, осуществлялись большей частью за счет внебюджетных доходов – продажи билетов, экскурсий, лекций, специальных мероприятий (на них приходилось две трети от всех собственных доходов музея), продажи каталогов и сувениров (14%), а также спонсорских взносов и пожертвований (18%).

– В 2020 г. собственные доходы составили примерно 20% от общих доходов музея, т. е. их доля сократилась в 2,5 раза. Все остальные поступления – государственная поддержка. Стоит поблагодарить государство: мы в полном объеме получили субсидию, выделенную на выполнение госзадания музеем и его филиалами. Кроме того, музей получил четыре транша целевой субсидии для преодоления последствий эпидемии. Эти средства пошли на покрытие первоочередных расходов и зарплаты сотрудникам. Общая сумма дополнительной поддержки составила 250 млн руб. И выбивать эти деньги, ходить, писать, обращаться не пришлось.

– Спонсорская поддержка в 2020 г. заметно сократилась, она составила 12% от общих доходов музея. Это связано прежде всего с финансовыми трудностями компаний в период пандемии, необходимостью направлять финансовую помощь на борьбу с коронавирусом, но это не единственная причина. Второй и очень серьезной причиной отказов от поддержки выставок стало закрытие музея на карантин. Но в целом много меценатов и патронов осталось с нами. Это очень широкий круг людей – и не просто представителей крупных компаний, а наших друзей, которые чувствуют и ценят музей и последовательно, системно, на протяжении долгого времени выделяют деньги, для того чтобы он развивался. Мы это очень ценим. В частности, ВТБ, как генеральный спонсор, в 2020 г. поддержал не только нашу выставку «От Дюрера до Матисса», но и деятельность молодежного направления «Пушкинский.Youth» и помог реализовать многие онлайн-проекты.

– Мы развивали онлайн-направление задолго до начала пандемии. Но в целом, да, именно закрытие музея и полный перенос общения с посетителями в интернет-пространство стали толчком для создания новых форматов, которые музей объединил на платформе #НаединесПушкинским. За год мы провели в итоге около 3000 онлайн-мероприятий, придумывая проекты для совершенно разного зрителя – начиная от экскурсий по виртуальной экспозиции музея и детских занятий в Zoom до нового цикла лекций «Академия Пушкинского» и масштабных мультимедийных проектов. Практически все наши подразделения так или иначе были включены в онлайн-жизнь. Общее число просмотров наших онлайн-форматов превысило 10 млн. Так что, я считаю, победа Пушкинского музея в номинации «Лучший онлайн-проект» всероссийской премии «Культура онлайн» – это наш заслуженный успех.

– Наверное, один из самых успешных – «100 способов прожить минуту» отдела кино и медиаискусства. Это был один из первых примеров содержательно новой реакции на пандемию в первые же недели локдауна. Вместе с художниками из десятков стран мы в рамках программы «Цифровой обмен» обеспечили показы произведений видеоискусства онлайн, что до сих пор редкость, так как это эксклюзивный, тщательно оберегаемый материал. В разделе «Медиакарантин» мы видели реальных художников – размышляющих, сомневающихся и работающих. А в разделе «Время – категория созерцания» участники «100 способов прожить минуту» делились своим опытом переживания и осмысления тех вызовов, которые принесла с собой пандемия с точки зрения нового экзистенциального вызова.

– Безусловно. Сейчас мы суммируем этот опыт, особенно то, что связано с показом видеоискусства онлайн. Теперь мы гораздо лучше понимаем процесс и работаем в сотрудничестве с Министерством культуры над тем, чтобы сделать это постоянной международной практикой музея. Вообще, сейчас мы идем значительно больше в живое, нежели в академическое. И с этим связан как раз онлайн-сегмент. Проектов в этом сегменте у нас много. Например, «Пушкинские лекции» – это 22-минутный рассказ человека не музейного, но связанного с музеем об объекте из нашей коллекции или о чем-то связанном с историей музея, его организацией и т. д. Среди лекторов Наум Клейман, Павел Пепперштейн, Людмила Улицкая, Наталья Иванова, Михаил Ямпольский – эти выпуски мы готовим к публикации. Режиссер Андрей Сильвестров, «дитя музея», выпускник Клуба юных искусствоведов, как глава продюсерской группы работает над созданием этих видеолекций. Не хочу раскрывать все карты, но мы готовим много интересного. Это касается не только нарративного, словесного – многое связано в том числе и с академическим искусством, и с классическим лекторским форматом.

– Мы будем смотреть по ситуации и, скорее всего, варьировать свою политику. Поскольку в пространстве музея может одновременно находиться лишь 50% от возможного числа посетителей, мы, возможно, в некоторых случаях попробуем увеличить рабочие часы – будем работать до 11 или до 11.30 ночи. Публика будет заходить небольшими группами, но количество групп в результате будет больше.

– Выход из локдауна мы отметили открытием камерной выставки к 75-летию отдела нумизматики – это проект для настоящих ценителей, демонстрирующий весьма любопытную часть музейного собрания. 11 февраля откроется выставка «Московская жизнь Джамбаттисты Тьеполо и его сына Джандоменико» со всеми работами отца и сына Тьеполо, находящимися в собраниях Москвы. Весну мы надеемся встретить масштабным проектом в главном здании музея – первой в России персональной выставкой американского медиахудожника Билла Виолы. Это событие станет точкой отсчета нашей новой жизни. В мае покажем работы мастеров Сиенской школы, а летом представим сенсационную выставку «Сокровища Акротири», на которой зрители впервые в таком объеме смогут увидеть уникальные произведения древности – XVIII–XVII вв. д. н. э., – сохранившиеся на острове Санторини под толстым слоем пепла после извержения вулкана. Также к лету мы готовим выставку «Монпарнаски», которая познакомит российскую публику с богатым творческим наследием женщин, работавших в неповторимой атмосфере Монпарнаса – легендарного района, который стал центром артистической, интеллектуальной и светской жизни Парижа. А на ноябрь намечено открытие очень важного для нас проекта «Морозовы», продолжающего рассказ о великих русских коллекционерах. До открытия в Москве выставка будет показана в Париже. Кроме того, осенью в Галерее импрессионистов мы планируем провести выставку художницы Ксении Хауснер, происходящей из одной из самых известных творческих семей Австрии. Экспозиция представит ее картины, посвященные современным женщинам. А конец года отметим показом современной графики из коллекции семьи Герленов, которая сейчас принадлежит Центру Помпиду. В общем, несмотря на все сложности, этот год мы постараемся сделать таким же наполненным событиями и впечатлениями, как и все предыдущие периоды жизни.

– Возможно, я слишком оптимистично оценивала и продолжаю оценивать ситуацию. Мне, например, казалось, что эпидемию удастся купировать гораздо раньше. Тем не менее я продолжаю верить, что в этом году все будет гораздо благоприятнее, чем в прошлом. К концу весны, по-моему, станет значительно лучше. А к лету вообще все должно войти в относительную по нашим временам норму – и потому я жду вполне благополучную осень. Мы не отказываемся от наших планов. Ничего другого не остается.