Долгожданная ретроспектива Георга Базелица проходит в Центре Помпиду — The Art Newspaper Russia
Ранние годы играют чрезвычайно важную роль в героическом мифе Базелица, который при рождении получил имя Ханс-Георг Керн. Его отец был учителем и убежденным нацистом. Юный Ханс-Георг собственными глазами видел руины Дрездена спустя всего неделю после бомбардировки города союзниками. Широко известно высказывание Базелица о том, что он рос посреди «разрушенного порядка, разрушенной местности, разрушенных людей, разрушенного общества». В 1956 году он поступил в Высшую школу изобразительного искусства в Восточном Берлине, но не принял доктрину ее преподавателей. Художник рассказывает, что, хотя из Западной Европы в ГДР просачивалось очень мало модернистского искусства, ему все же удалось изучить творчество Пабло Пикассо достаточно глубоко для того, чтобы использовать его живописный язык в собственных ранних экспериментах. В результате его отчислили, в 1958 году он перебрался в Западный Берлин (за три года до строительства стены) и в честь родного городка взял псевдоним Базелиц. Он познакомился с абстрактным экспрессионизмом (особенно ему понравились Джексон Поллок, Виллем де Кунинг и Филип Гастон), но доминировавшая в то время европейская абстрактная живопись его мало привлекала. Кроме того, важнейшую роль в формировании Базелица как художника сыграли поездки в Париж и Амстердам, где он увидел работы Теодора Жерико и Хаима Сутина, Жана Дюбюффе и Анри Мишо. Это заложило основу последующего творчества.
Превосходны ранние брутальные картины Базелица, изображающие стопы. Отсылки к мясу Сутина и эскизам отрубленных конечностей, которые делал для «Плота „Медузы“» Жерико, очевидны, но в то же время невозможно не сравнить их с ногами Гастона, написанными несколькими годами позднее.
