Токены начинают и выигрывают — The Art Newspaper Russia
Тройка самых дорогих здравствующих современных художников с середины марта 2021 года выглядит так: Джефф Кунс ($91 млн), Дэвид Хокни ($90,3 млн) и Бипл ($69,3 млн). Цифровую работу последнего, в виде невзаимозаменяемого токена (или NFT, non-fungible token), продали на аукционе Christie’s. Платить можно было тоже токенами (взаимозаменяемыми).
Бипл, настоящее имя которого Майкл Винкельманн (р. 1981), достаточно известный цифровой художник и дизайнер, его работы уже продавались на аукционах за миллионы. И все же результат выглядит, мягко говоря, неожиданным. Забавно, что на последних секундах торгов, которые велись в режиме онлайн, произошло нечто вроде компьютерного сбоя, и боровшийся за лот основатель платформы TRON, работающей на блокчейне, Джастин Сунь не смог сделать свою ставку в $70 млн. Виртуальный молоток ударил на отметке в $60,25 млн ($69,3 млн с процентами аукционного дома), и победителем стал некто, известный под именем Метаковен, основатель сингапурского NFT-фонда Metapurse.
Многомиллионная сумма отметила гребень волны продаж художественных произведений в форме NFT. Nyan Cat, зацикленное видео с изображением котика, летящего по небу и оставляющего за собой радугу, художника Криса Торреса, ушло за 300 единиц криптовалюты эфириум ($536,5 тыс. по курсу на момент сдачи номера). Основатель Twitter Джек Дорси хочет продать свой первый твит, записанный в виде NFT, за $2 млн. Певица Граймс на площадке Nifty Gateway продала собственные рисунки за $6 млн. Владелец компании Tesla Илон Маск собирался продать песню об NFT в виде NFT за 420 млн единиц криптовалюты Dogecoin (почти $23 млн), но передумал. В песне есть слова: “NFT for your vanity” («NFT для вашего тщеславия»). Когда в одном месте собирается столько знаменитостей, деньги тоже будут там.
«В цифровом искусстве произведение можно тиражировать бесконечно, а NFT делает его уникальным, — говорит Инна Баженова, коллекционер, сооснователь платформы The Art Exchange, соединяющей искусство, финансовые технологии и блокчейн. — Изначально этот уникальный токен и был самим произведением. Как в игре CryptoKitties на базе блокчейна, где котики производят новых котиков, на которых пользователи в 2017 году потратили несколько миллионов за пару дней. Или проект CryptoPunks — 10 тыс. уникальных рожиц-эмодзи, которые уже четыре года продаются и покупаются, и некоторые из них подорожали в тысячу раз».
Превратить свое цифровое произведение в невзаимозаменяемый токен можно, загрузив его на специальную платформу (например, OpenSea или Rarible). Или сделать по-другому — привязать NFT к уже существующему произведению, таким образом подтвердив в блокчейне его авторство и право владения им.
Акция со сжиганием в прямом эфире графики Бэнкси, которую устроила группа неких «арт-энтузиастов», доводит ситуацию до абсурда. Удалив физическую составляющую и сохранив только NFT, они превратили цифровую версию в настоящее произведение, которое уже никто не сможет изменить. Занятно, что для сжигания выбран рисунок, представляющий сцену на аукционе картин, с надписью «Не могу поверить, что вы, идиоты, на самом деле покупаете это дерьмо», который критикует раздутый арт-рынок.
«Как дальше будет развиваться ситуация с рынком NFT, зависит от реакции сообщества, — считает Инна Баженова. — Это можно сравнить с существующим „общественным договором“ в современном искусстве: все понимают, что писсуар Марселя Дюшана, помещенный в музей, перестал быть писсуаром и стал произведением искусства. NFT может фиксировать изображение, смысл или что угодно другое, и, если все сообщество воспринимает это как некоторую ценность, это и будет ценностью. Инвестиционная составляющая нового сектора арт-рынка тоже целиком зависит от мнения сообщества. Если вся отрасль блокчейна будет развиваться, NFT тоже будут расти в цене».
NFT, оставшийся от Бэнкси, продается на площадке OpenSea; на момент сдачи номера он стоил $425 тыс., хотя сожженный принт был куплен за $33 тыс. Это объяснимо: принты тиражные, а «Сожженный Бэнкси» один. Уникальный код токена позволяет с полной прозрачностью видеть его историю владения и продаж (провенанс), и тут ошибки быть не может. Но чем были бы эти котики и рожицы, рисунки Граймс и песня Маска без NFT? Писсуаром без музея?
Говоря о ценности купленной им работы Бипла «Каждый день: первые 5000 дней», состоящей из 5 тыс. цифровых картинок, которые художник создавал ежедневно с 1 мая 2007 года, криптоколлекционер Метаковен объяснил: «Технику можно воспроизвести, а умения — превзойти, но единственное, чего вы не можете взломать в цифровом виде, — это время. Это жемчужина короны, самое ценное произведение искусства для этого поколения. Оно должно стоить миллиард».
В 1966 году японский концептуалист Он Кавара начал серию Today — ежедневно писал монохромные холсты с изображением календарной даты (если не успевал закончить картину за день, уничтожал ее). В 1965 году польский концептуалист Роман Опалка стал писать бесконечность, изображая на холсте бесконечный ряд из натуральных чисел, — проект занял всю его жизнь. Эту цепь попыток художников совладать со временем можно дополнять примерами из истории мирового искусства, вплоть до vanitas и циклов «Три возраста человека» старых мастеров. На своем ли месте Бипл в этом тренде?
«NFT имеют смысл благодаря двум составляющим, — говорит Андрей Беляков, управляющий инвестиционными фондами, сооснователь The Art Exchange. — Во-первых, благодаря их утилитарности: каждый обладает уникальным набором функционала, и на их основе можно создать сколь угодно сложную систему, например финансовую или игровую. Во-вторых, благодаря их связи с сообществом, для которого они являются ценным артефактом. Чем сильнее такое сообщество, тем востребованнее будет токен. Если функциональность NFT соединится с признанием сильного сообщества, он будет очень дорогим».
Скорее всего, это и произошло на арт-рынке, ведь в силе сообщества, интересующегося искусством, сомневаться не приходится, как и в его возможностях. Осталось, чтобы в нем было согласие о ценности для искусства конкретных NFT-произведений.
Арт-сообщество в России уже отреагировало на новую моду. Одно из NFT-видео из серии Panic Attack российской группы Pussy Riot на площадке Foundation.app продано за 100 эфириумов ($178 тыс.), другие видео из той же серии еще в продаже. Там же работу стрит-артиста Покраса Лампаса продали за 16 эфириумов (около $28 тыс.). Группа AES+F перевела в формат NFT фрагменты своих видеоработ и продает их в проекте Verisart х SuperRare.
«Художники добрались до новой технологии и начали ее использовать. Уверен, что в будущем будет много новостей о художественных проектах, связанных с блокчейном. Рынки искусства и NFT станут тесно сотрудничать и, возможно, даже сольются», — считает Владимир Овчаренко, чей аукцион Vladey лидирует по продажам современного искусства в России.
