Отреставрированный Театр Гонзаги в Архангельском начинает новый сезон — The Art Newspaper Russia
Богатейший вельможа своего времени, Юсупов одним махом заказал полный сет из 12 декораций главному художнику императорских театров. В набор входили все возможные варианты сценографических решений классической оперы-сериа: городская площадь, дворец, храм, кабинет, сад, лес, тюрьма и так далее. Причем каждая декорация состояла из задника, нескольких пар кулис и соответствующих им верхних падуг. Гонзага работал над заказом в Петербурге и по мере готовности отправлял огромные декорационные холсты в Москву. Здесь при помощи механика московского театра их натягивали на рамы или прилаживали к валам для подъема, параллельно отрабатывая систему одномоментной смены декораций. Великолепные дворцовые залы, подсвеченные луной садовые кущи, ротонда торжественного храма, изба-таверна и даже тюрьма с мерцающим фонарем на цепи должны были стать для зрителя завораживающей глаз художественной обманкой.
Последние детали зала и сценического оформления допиливали буквально накануне премьеры. И когда император и вельможные гости заняли свои места, их ждал сюрприз — спектакль, состоявший исключительно из демонстрации перемен декораций под музыку безо всякого театрального действа. Было ли это зрелище следствием обстоятельств и неготовности полноценного спектакля или же задумывалось князем как таковое, неизвестно. Но ни в этот раз, ни в другие подобные (когда Юсупов принимал у себя принца Оранского или персидского Хозрев-Мирзу) полноценных спектаклей в театре, обладающем для этого всеми техническими возможностями и превосходной акустикой, так и не состоялось.
По словам драматурга и издателя Нестора Кукольника, покойный князь Николай Борисович Юсупов, «из уважения к художнику и желая сохранить сколь возможно долее эту живопись, которая столь же быстро осыпается, как разноцветные украшения на крыльях мотылька… не позволял в этом театре сценических представлений».
Правда ли это — вопрос спорный, но постоянное бездействие театра и впрямь способствовало сохранению уникальных декораций. В музее сейчас четыре комплекта (разной полноты) и один занавес.
Что делать с ними и механизмами для их перемещений сейчас? Ведь ценность этого памятника прежде всего в его комплексной сохранности и возможности демонстрировать «княжескую прихоть» и усадебный театр Александровской эпохи в подлинном виде. Сегодня же ни машинерия, ни сами декорации Гонзаги недоступны для осмотра не только зрителями, но и специалистами. Огромные холсты декораций, давно нуждающиеся в реставрации, повешены в хранении так плотно, что невозможно ни увидеть их росписи, ни провести фиксационную фотосъемку.
