Оксана Бондаренко: «Мы не будем гаражом в прямом смысле» — The Art Newspaper Russia
Давайте начнем с архитектурного памятника — с гаража по проекту Константина Мельникова на Новорязанской улице. Чего здесь будет больше — реконструкции или реставрации?
Это 100%-ная реставрация с возвращением памятнику его первоначального облика. Проект приспособления, интеграции памятника в новую музейную жизнь связан со сценографическими изменениями внутри здания. Архитектор Юрий Григорян и команда «Меганома» работают ювелирно. В качестве реставратора с нами сотрудничает прекрасный Борис Савин, нас консультируют Андрей Баталов и Алексей Емельянов — именно благодаря им это здание в свое время получило статус объекта культурного наследия и было сохранено.
Отношение сейчас самое любовное и тщательное. Мы везде транслируем, что главный объект музея — это само здание. Мы много занимались его изучением, сбором историко-культурной информации о нем. Обнаружили, в частности, что в процессе жизни гаража был разобран исторический световой фонарь в одном из строений. Будем, конечно, этот фонарь возвращать. Еще восстанавливаем утраченные наклонные витражи, формирующие абрис кровли. Сейчас, если смотреть на основное здание, мы видим прямые фронтоны, а исторически у Мельникова были скошенные фронтоны. Их потом надстроили, заменив наклонные витражи вертикальными.
Что-то ведь и сносить придется?
Безусловно. За время существования сначала гаража грузовых автомобилей, а затем 4-го автобусного парка там много всего понастроили — поздние пристройки, которые не имеют отношения к творению Мельникова. Будем сносить и внутри здания — постройки, служившие ремонтными мастерскими, и внутренние перегородки. В итоге оно будет приведено в первоначальный вид — ровно такой, каким его задумал архитектор.
Получится открыть музей действительно в 2023 году?
Мы идем по графику. Пандемия нас задела, но вскользь: мы же находимся в стадии проектирования, а проектировать в пандемию — милое дело. Да, кое в чем процесс замедлился, но в основном в части согласований с внешними органами. Это не критично.
Здание — это самое важное, но осенью 2023 года должна появиться и постоянная экспозиция. Какой она окажется? Сейчас к этому привлечена команда творческой студии Lorem ipsum, которая работает над пространством экспозиции. Ритмика здания во многом продиктовала и ритмику нашей будущей постоянной экспозиции. В 1926–1929 годах, следом за Бахметьевским гаражом, Константин Мельников строил этот — на сложном треугольном участке разместил подкову, или, образно говоря, серп и молот. Действительно, одно из строений, где разместится постоянная экспозиция, выглядит дугой, или серпом, а второе строение существует изолированно от первого и только подземными путями будет связано с серпом — мы его называем молотом. Там будет располагаться мультиформатный центр музея, в том числе с пространством для временных экспозиций.
Конечно, главным героем нашей постоянной экспозиции станет сам транспорт как уникальный объект. Но мы однозначно не будем в прямом смысле гаражом, просто хранилищем, хотя в экспозицию войдет 61 транспортный экспонат, в том числе вагоны метро. Это будет высокотехнологичное мультимедийное пространство. При этом рассматривать транспортное средство в экспозиции мы будем через три призмы — историческую, культурологическую и технологическую. Это не самое простое решение с точки зрения маркетинга. Маркетинг ищет ядро, целевую аудиторию. А мы понимаем, что транспорт — он для всех, и музей транспорта должен абсолютно четко выдерживать эту ноту — каждый посетитель должен найти здесь свой маршрут по интересам.
Брали в расчет зарубежные аналоги?
Один из самых моих любимых — Лондонский музей транспорта, потому что я в принципе люблю лондонский транспорт за его язык. И очень интересные программы у этого музея, экскурсии, работа с детьми, открытое хранилище. Уникальный, на мой взгляд, музей транспорта, занимающий добрую половину города, в Лозанне — с сумасшедшими инсталляциями из автомобилей, созданными современными художниками. А еще скажу, что очень люблю Музей Виктории и Альберта в Лондоне. Ценю его за музейные технологии, за эксперименты, за ноу-хау. Когда мы начали работу над нашим музеем, я сказала: «Мы должны попытаться сделать Музей Виктории и Альберта в транспорте». Почему бы и нет? Транспортный дизайн — великая вещь.
В вашей коллекции много крупногабаритных экспонатов. Они сейчас где хранятся?
В музейных фондах порядка 250 экспонатов. Действительно крупногабаритных. В основном это наземная техника, включая трамваи, вело- и мототехника, спецтехника. Экспонаты сейчас расположены на нескольких площадках, в том числе и на Новорязанской улице. В ближайшее время, уже в мае, мы начинаем перемещать всю нашу технику в арендованный ангар, где есть условия комфортной ремонтной мастерской.
Очень хотим в какой-то момент прийти к статусу открытого хранилища. Ведь далеко не всю технику можно выставить в экспозиции, а посмотреть на нее было бы интересно многим. Это случится ровно в тот момент, когда мы ее приведем в порядок (пока многие экспонаты требуют реставрации). Как раз сейчас этим займемся — как собственными силами, так и привлекая специалистов со стороны.
С прошлой осени у вас открыт свой «опорный пункт» в отреставрированном Речном вокзале.
Говорить о музее до момента его открытия можно с помощью разных музейных инструментов — не обязательно показывая технику. Один из таких инструментов — наше поп-ап-пространство на Северном речном вокзале, в бывшем зале ожидания. Логично, что Музей транспорта там присутствует. Пространство само навевает формат, и наиболее удачно работает формат тотальной инсталляции, причем site-specific. С начала сентября и до конца прошлого года мы сделали три инсталляции, а теперь в качестве темы выбрали экологию транспорта.
Наша задача для этого пространства — говорить о зеленом транспорте, но с помощью художественных методик. Очень приятно, что в этих проектах принимают участие современные художники — назову имена хотя бы Алексея Дубинского и Саши Фроловой.
Единственный троллейбусный маршрут, оставшийся в Москве, вы сделали музейным. В чем смысл этой акции? Есть желающие прокатиться?
Конечно. Прежде всего, маршрут «Т» работает как линейный — для желающих просто добраться от Казанского вокзала до Елоховского собора, к примеру. Есть и те, кто специально приезжает на наш музейный маршрут. Там можно прокатиться в декорированном художниками троллейбусе, слушая нашу аудиоэкскурсию, а в карантин мы транслировали наши онлайн-концерты прямо из троллейбуса. И здесь мы приглашали к сотрудничеству художников: Александра Виноградова, Алину Глазун, Ирину Корину, а также ряд участников Московской биеннале молодого искусства. Скоро создадим иммерсивную онлайн-экскурсию с выходом и заходом в троллейбус, то есть с изучением прилегающих интересных мест района.
А что с новым выставочным пространством музея, которое сейчас открывается на ВДНХ?
Появление площадки в историческом павильоне «Транспорт СССР» на ВДНХ — флагманский проект этого года. Знаковое для нас событие. Павильон был отреставрирован снаружи еще до нашего прихода туда, в рамках общей программы. Для нас это первая экспозиционная площадка, которую мы будем стратегически развивать — и не только до момента открытия музея на Новорязанской улице.
Останетесь на ВДНХ и после того?
Обязательно останемся. Только позволим себе в 2023 году уйти на реставрацию внутри павильона: ее там еще не было. А до того запланировано два годичных проекта, первый из которых открыт для посещения с мая. Эта выставка называется «Мечта Москвича», и посвящена она страницам из истории советского автопрома. Конкретно — истории московского завода имени КИМ, позднее МЗМА и АЗЛК.
Мы рассказываем о судьбе автомобиля «Москвич» через призму кинематографа и в жанре байопик: автомобиль здесь — главный герой отечественных фильмов-блокбастеров. Показываем 26 автомобилей и 4 двигателя, а всего здесь более 300 артефактов. Но говорим мы обо всем этом языком инсталляций и мультимедиа, так что на выставке можно увидеть тот принцип, которым мы будем руководствоваться при работе с экспонатами и нарративом в будущем большом музее.
