Михаил Миндлин: «Собираем, реставрируем, изучаем, храним, популяризируем» — The Art Newspaper Russia
За 75 лет удалось собрать более 20 тыс. произведений. Только раздел икон насчитывает 4,5 тыс. работ XIII–XX веков. У нас также представлены широкий спектр декоративно-прикладного искусства, старопечатные и рукописные религиозные книги, деревянная полихромная скульптура, предметы личного благочестия (домашние иконы, произведения мелкой пластики из кости, перламутра, энколпионы, змеевики), шитье, эмали (финифть), художественный металл, произведения из белого камня и многое другое.
Чем ваш музей отличается от других государственных собраний древнерусского искусства?
Мы являемся единственным государственным музеем, специализирующимся исключительно на древнерусском искусстве и религиозном искусстве Нового времени. Собираем, реставрируем, изучаем, храним, выставляем, популяризируем. Наша коллекция охватывает и Синодальный период, который раньше считался упадком религиозного искусства, но это не так, и сегодня мнения и взгляды меняются. Художники всех стилей XVIII — начала XX века, от барокко до модерна, плодотворно работали для церкви, и новая генерация исследователей не ставит это под сомнение.
До войны доблестью советских реставраторов считалась расчистка икон до первого красочного слоя в поисках домонгольской живописи. Потом этот подход изменился?
Русские домонгольские иконы — огромная редкость, известные образцы можно пересчитать по пальцам, найти новые — большая удача. Сейчас осторожнее подходят к расчистке именно до первого слоя, так как в отдельных случаях последующие записи важны и интересны. Существует сложная и трудоемкая технология разделения и переноса более поздних красочных слоев на новую основу. Реставрация любого памятника — предмет профессиональных дискуссий, коллективное решение специалистов.
Какова была следующая важная веха в жизни музея?
Такой вехой стал визит Раисы Горбачевой в 1987 году. Она была очарована местом, ее сопровождал адвокат древнерусского искусства Дмитрий Лихачев. После этого визита заштатный, несмотря на выдающуюся коллекцию и исторические стены, муниципальный музей третьей категории получил статус всесоюзного и дополнительное финансирование.
Когда вы шесть лет назад стали директором, что вам захотелось изменить?
Почти все — за исключением научных сотрудников, и они в подавляющем большинстве остались, а некоторые — из тех, кто до моего прихода ушел из музея, — вернулись.