В разгар пандемии Спайк Ли решил снять мюзикл о Pfizer

Национальный совет кинокритиков США назвал лучший фильм 2020 г. Им стал «Пятеро одной крови» (Da 5 Bloods) Спайка Ли, он также удостоен награды за лучшую режиссерскую работу. Фильм рассказывает о пятерых чернокожих солдатах, во время вьетнамской войны припрятавших в джунглях золото. Четверо выживших возвращаются за ним во Вьетнам.

Ли прозвали «совестью Голливуда», так как он изо всех сил борется за достойное изображение чернокожих в кино. Он поссорился с Квентином Тарантино за частое употребление слова «ниггер» в его фильмах и отдельно – за «Джанго освобожденного», потому как «рабство – это не спагетти-вестерн», с Клинтом Иствудом, потому что в его фильмах про битву за Иводзиму не хватает чернокожих солдат – «В фильмографии о Второй мировой мы незаметны, нас вычеркнули!» – и рядом других режиссеров. У Нормана Джуисона он отобрал право делать фильм – мол, белый не сумеет достойно снять кино о чернокожих.

Сам Ли смог по-новому изобразить своих соплеменников на экране и не раз провоцировал своим творчеством бурные дискуссии о межрасовых взаимоотношениях. Его даже обвиняли в попытке разжечь беспорядки: в фильме «Делай как надо!» (Do the Right Thing, 1989) полицейский убивает удушающим приемом чернокожего, после чего вспыхивает бунт. К счастью, в те годы обошлось без протестов. Фильм был номинирован на «Оскара», однако статуэтка досталась «Шоферу мисс Дейзи» (Driving Miss Daisy) Брюса Бересфорда. Ли был очень недоволен. Он ругал, как в фильме Бересфорда изображен чернокожий водитель: вполне довольным ролью прислужника. «Чернокожие должны сами контролировать свой кинообраз, потому что фильм – мощное средство массовой информации. Мы не можем сидеть сложа руки и позволять другим определять наше бытие», – призывает Ли (цитата по The Guardian). За заслуги в кинематографе Ли был в 2016 г. награжден почетным «Оскаром». Еще одну статуэтку он получил за лучший адаптированный сценарий – комедию «Черный клановец» (BlacKkKlansman, 2018).

Возможно, он получил бы еще одного «Оскара» – за лучший документальный фильм. «4 маленькие девочки» (4 Little Girls, 1997) – история о взрыве в 1963 г. в баптистской церкви в Бирмингеме (Алабама), устроенном членами Ку-клукс-клана. «Но когда я узнал, что один из номинированных фильмов – о Холокосте, я понял, что мы проиграли», – говорил Ли The New Yorker.

Ли на самом деле зовут Шелтон Джексон. Спайк («шип», «острый») – это прозвище, данное ему матерью за «крутость» (во всяком случае, такова версия Ли). Во многих фильмах Ли воспевает Бруклин, который называет своей родиной. Он популяризировал этот район задолго до того, как песня Brooklyn Girls, сериал Master of None, хипстеры, джентрификация и идеальный эспрессо сделали его привлекательным местом для жизни в Нью-Йорке, писала The Guardian.

Но родился Ли на самом деле в Атланте (Джорджия) 20 марта 1957 г. В Бруклин семья перебралась, когда ему было четыре года. Они были первыми неграми в районе Коббл-Хилл, заселенном выходцами из Италии, и поначалу встретили их весьма нелюбезно. Но отношения наладились, как только соседи убедились: Ли не были первыми ласточками и вслед за ними в квартал не переберется еще сотня чернокожих. Ли дружил в основном с белыми соседями и одноклассниками, пока через четыре года, поднакопив денег, семья не переехала в район Бруклина Форт-Грин, который тогда был полностью черным.

Ли происходит, по его словам, «из череды поколений образованных негров». После окончания средней школы в 1975 г. он поступил в колледж Морхаус (Атланта), как и его отец и дед. А его мама и бабушка – выпускницы колледжа Спелмана (Атланта).

Глава семейства Билл Ли играл на бас-гитаре в джаз-бенде и написал музыку для первых четырех фильмов сына. Долгое время Билл был единственным кормильцем семьи. Он был нарасхват и записывался с Бобом Диланом, Джуди Коллинз и другими звездами. Но когда в середине 1960-х акустическую бас-гитару заменила электрическая, он на ней играть отказался и лишился заработка. Пришлось его жене Жаклин, которая много лет была домохозяйкой, вернуться к преподаванию английского языка в средней школе. Это произвело сильное впечатление на Ли. С одной стороны, он восхищается принципиальной позицией человека искусства – отец в жизни не взял в руки электрогитару. С другой стороны, семью-то надо кормить, недоумевал он в интервью The New Yorker.

Возможно, поэтому все полнометражные фильмы Ли, начиная с самого первого, снимал на им же основанной студии 40 Acres & A Mule Filmworks, привлекая другие киностудии в партнеры, – это давало ему больший контроль над прибылью, чем работа наемного режиссера и сценариста. Правда, в основном творения Ли приносят одни убытки. Но он выходит из положения: то уговорит вложить деньги в его проекты миллионеров-афроамериканцев, то соберет деньги на Kickstarter (для «Сладкой крови Иисуса», Da Sweet Blood of Jesus, 2014, бюджет $1,4 млн), то возьмется снимать сериалы, то вложит в фильм заработанное на создании музыкальных клипов и рекламных роликов. У него своя компания Spike DDB, которая неплохо получает за создание рекламы для Jaguar, Taco Bell, Ben & Jerry’s и многих других. Ли снимал для Nike рекламу с Майклом Джорданом, которая крутилась по всему миру в конце 1980-х – начале 1990-х и в которой он сам появлялся в кадре. «Было время, когда больше людей знали меня как сумасшедшего из рекламы Nike, чем как режиссера Спайка Ли», – шутил он (здесь и далее цитаты по The New Yorker). Кстати, серия кроссовок Nike Spi’zike названа в его честь.

В конце 1990-х Ли с женой и двумя детьми уехали из Бруклина, купив таунхаус в Верхнем Ист-Сайде, который раньше принадлежал художнику Джасперу Джонсу, а до этого их однофамилице, актрисе Джипси Роуз Ли. Также у семьи есть дом на острове Виноградник Марты у берегов Массачусетса (США). Его дети ходили в частные школы в Верхнем Ист-Сайде. Но Ли говорит, что любит Бруклин, а Верхний Ист-Сайд – «последнее место, где хотел бы жить». Но уж очень им с женой приглянулся там дом… И детей он бы отправил в государственные школы – но жена настояла… А когда его называют богатым, то просто выходит из себя: «Я не богат! Богачи – это Спилберг, Лукас, Гейтс, Стив Джобс, [рэпер] Jay-Z, [певец] Брюс Спрингстин. Я на жизнь не жалуюсь. Но что до денег… Уилл Смит, Тайлер Перри, Опра Уинфри – вот у них куча денег. По сравнению с ними я сижу на пособии!»

Жаклин Ли часто водила детей на бродвейские спектакли и в кино. Но «крутой» Спайк утверждает, что в отличие от многих режиссеров не хотел в детстве снимать фильмы: «Я любил спорт. Я знал, что никогда не буду заниматься им профессионально. Но мне нравилось играть, и я ходил на все игры, на какие только мог». Он до сих пор ярый фанат баскетбольного клуба «Нью-Йорк Никс» и ходит с их символикой на одежде. Мать Ли умерла от рака в 1976 г., когда он был в колледже, так и не увидев успехов своего первенца (отец Билл потом женился на литовско-американской еврейке с дредами, которая называла себя «духовно черной»). Лето на следующий год после ее смерти выдалось непростым. Манхэттен терроризировал серийный убийца Дэвид Берковиц. А в июле на 25 часов было отключено электричество, что привело к массовым грабежам, поджогам и вандализму. Ли с камерой Super-8, подаренной ему на прошлое Рождество, снимал воцарившийся на улицах хаос.

Вернувшись с летних каникул в Морхаус, он выбрал специализацию режиссера. Его преподаватель требовал работать быстро: снимать документальные фильмы по понедельникам, вторникам и средам, монтировать их по четвергам и пятницам, а в выходные – уже показывать. Он же посоветовал Ли превратить отснятое летом в короткометражку. «Последняя суета в Бруклине» (Last Hustle in Brooklyn, 1979) была псевдодокументальным фильмом. Отснятые летом 1977 г. Ли кадры перемежались с постановочными сценами, разыгранными братьями и сестрами Спайка, которые потом еще часто помогали режиссеру. Сестра Джои, актриса, появляется во многих его фильмах. Брат Дэвид – фотохудожник, а другой, Синке, – видеооператор. Джои и Синке вместе с Ли написали сценарий фильма «Круклин» (Crooklyn, 1994) – полубиографической ленты о детстве в Бруклине.

После колледжа Ли пошел изучать кинодело в Нью-Йоркский университет. В те годы в Голливуде было всего несколько афроамериканских режиссеров, самым успешным из которых считался Мелвин Ван Пиблз. Он снял в 1970 г. комедию «Человек-арбуз» (Watermelon Man) о том, как белый расист просыпается – к своему ужасу – чернокожим. Но Голливуд не очень его жаловал, и Пиблз занимался малобюджетными фильмами. Так что стремление Ли стать кинорежиссером казалось не самой лучшей идеей для успешной карьеры.

Он, кстати, чуть не вылетел из университета из-за своей позиции по расовому вопросу. Их учили на примере многих классических кинокартин, в том числе «Рождение нации» (The Birth of a Nation) 1915 г. Дэвида Гриффита. Но этот фильм одобряет идею превосходства белой расы и деятельность Ку-клукс-клана. Возмущенный Ли придумал и снял 20-минутный фильм под названием «Ответ» (The Answer, 1980) о безработном афроамериканском сценаристе, который соглашается написать ремейк «Рождения нации». Сценарист в конечном итоге решает, что не может довести проект до конца. За это на него нападают члены Ку-клукс-клана. Некоторые преподаватели голосовали за исключение Ли – после первого курса университет отсеивал неперспективных учеников. Позже они признавались, что их обидели нападки на классика кино.

Но Ли все-таки оставили в университете, и в качестве дипломного проекта он снял 45-минутный фильм «Парикмахерская Джо: мы режем головы» (Joe’s Bed-Stuy Barbershop: We Cut Heads, 1983), который принес ему «студенческого «Оскара» – Student Academy Award и стал первым студенческим фильмом, который был продемонстрирован на кинофестивале «Линкольн-центра».

Получив диплом, Ли устроился работать в кинопрокатную компанию, а в свободное время работал над сценарием полуавтобиографического фильма «Посыльный» о курьере на велосипеде. В 1984 г. он отказался от этого замысла и начал писать новый сценарий о молодой афроамериканке, которая крутит романы сразу с тремя мужчинами. «Ей это нужно позарез» (She’s Gotta Have It, 1986) был для своего времени радикальным, писала The Guardian. Фильмы чернокожих режиссеров были редкостью, любовные сцены между чернокожими на экране – тоже, а произведений о свободной женщине и ее насыщенной сексуальной жизни до дебюта Ли не существовало.

Фильм был снят всего за $175 000 и за две недели. Часть финансирования он получил в виде гранта от Совета по искусству штата Нью-Йорк, а часть дала бабушка Ли по материнской линии. Премьера состоялась на кинофестивале в Сан-Франциско, и Ли тут же осадили предложениями о прокате. Но он прибег к маркетинговому трюку. Почти месяц фильм показывали в одном-единственном кинотеатре на Бродвее. Был аншлаг, а Ли с друзьями зарабатывали еще и на том, что продавали товары с названием фильма. Когда лента вышла в широкий прокат, она собрала около $7 млн.

Ключевой была сцена, когда героиня пытается возобновить роман с одним из любовников. Попытка соблазнения приводит к изнасилованию. После него героиня решает перейти к моногамным отношениям и выбирает в партнеры как раз насильника. В 2014 г. Ли признался журналистам, что сожалеет об этой сцене больше, чем о чем-либо еще в своей карьере, назвал ее глупой, а себя в те годы – незрелым. Когда в 2017–2019 гг. в Netflix выходил одноименный сериал, сделанный Ли по мотивам «Ей это нужно позарез», такого сюжетного хода в нем уже нет.

«Ей это нужно позарез» принесла Ли прозвище «черный Вуди Аллен» за похожую стилистику, и не только. «Да, есть некоторое сходство, – говорил Ли The New Yorker. – Мы оба из Нью-Йорка, оба из Бруклина, оба любим Knicks, оба маленького роста и носим очки». К тому же оба пекли фильмы как горячие пирожки – чуть ли не каждый год. Но вообще-то Ли терпеть не мог, когда его сравнивали с Алленом.

Следующим громким фильмом Ли был «Делай как надо!». Предыстория такова. В декабре 1986 г. трое молодых черных парней подверглись нападению толпы белых мужчин, когда зашли в пиццерию в итало-американском районе Куинс в Нью-Йорке. Убегая от нападавших, один из них угодил под машину. Трое белых были осуждены за непредумышленное убийство зимой 1987 г., но напряжение в обществе это не сняло.

В «Делай как надо!» Ли уложил переход от нормальной жизни к межрасовым беспорядкам в один день. Фильм заканчивается двумя цитатами. Первая – Мартина Лютера Кинга о ненападении: «Старое правило «око за око» оставит всех слепыми». За ним – ровно противоположная от другого борца за права чернокожих, Малкольма Икса: «Я не называю это насилием, когда это самооборона, я называю это интеллектом».

Фильм дебютировал в Каннах. На пресс-конференции Ли спросили, почему последней стоит цитата Икса, а не Кинга. «Разным временам лучше всего подходит разная философия, – был ответ. – Но в наши дни, в 1989 г. от рождества Христова, я больше склоняюсь к философии Малкольма Икса. …> Когда бьют по голове кирпичом, не думаю, что молодой афроамериканец просто подставит щеку и скажет: «Спасибо, Господи, что меня вдарили этим по голове!»

Фильм вызвал споры не только о насилии. Съемки проходили в районе Бруклина Бедфорд – Стайвесант, известном преступностью и наркоманией. Съемочная группа потратила недели, чтобы его приукрасить: покрасили фасады, отремонтировали сломанные ступени… А в самом фильме аккуратно обошли проблему наркотиков. Ли отвечал, что и не должен был о ней упоминать, мол, наркотики в его время – беда всех слоев общества, а не только афроамериканцев.

После «Делай как надо!» Ли чаще стали сравнивать с Малкольмом Иксом, а не Вуди Алленом. Чему он был только рад и закрепил успех следующей лентой, совсем не похожей на произведения Аллена. «Блюз о лучшей жизни» (Mo’ Better Blues, 1990) был попыткой рассказать о нелегкой судьбе джазменов, вдохновленной отцом-музыкантом. Но двое антигероев, нещадно эксплуатирующие музыкантов владельцы клуба Мо и Джош Флэтбуши, были евреями. Причем олицетворяли все неприятные черты характера, которые обычно им приписываются, чтобы унизить.

После выхода фильма Ли активно отрицал подозрения в антисемитизме. Он даже написал статью «Я не антисемит», где высказывался весьма своеобразно: «Я прошу любого желающего объяснить мне, почему я не могу изобразить двух владельцев клуба, которые оказались евреями и эксплуатируют черных джазовых музыкантов …> Не все евреи – владельцы клубов такие, это правда, но вот именно эти двое – такие» (здесь и далее цитаты по The New York Times). В других выступлениях его аргументация тоже удивляла. «Я не мог снять антисемитский фильм!» – заявлял он. В ответ на вопрос «почему?» объяснял, что евреи управляют Голливудом: «Как вы думаете, разве это позволили бы Лью Вассерман, Сидни Шейнберг или Том Поллок?» – он перечислял руководителей компаний, занимавшихся дистрибуцией и прокатом его фильма. А еще в одном интервью вспоминал, что его отец «работал на владельцев джаз-клубов, которые были евреями, и мой фильм – это не обвинение в их адрес», и тут же добавлял: «Когда я писал сценарий, то хотел показать, что чернокожие артисты должны бороться против эксплуатации».

Ли снимал фильм о проблемах межрасовых отношений «Тропическая лихорадка» (Jungle Fever, 1990), когда узнал, что режиссер Норман Джуисон собирается снять фильм о Малкольме Иксе. К тому времени Джуисон работал почти год, заполучил на главную роль Дензела Вашингтона, провел масштабные исследования в архиве ФБР и активно работал над сценарием. Ли принялся публично заявлять, что белому режиссеру не по силам справиться с фильмом о борце за права чернокожих, не хватит глубокого понимания психики людей другого цвета. В конце концов Джуисон лично встретился с Ли и согласился передать тому право съемок. Проблемы с «Малкольмом Икс» (Malcolm X, 1992) начались сразу после этого.

«Мы пытались снять фильм лучше, чем того хотели ребята из Warner Bros., – говорил The New Yorker оператор Эрнест Дикерсон, который снимал с Ли еще первые его фильмы. – Warner Bros. говорила: «Мы не хотим отправлять вас в Египет, отправляйтесь в Южный Джерси, найдите пляж, место с песочком, и сделайте задник с пирамидами». И они хотели двухчасовой фильм».

Ли считал, что в два часа невозможно уложить биографию такого человека, как Икс. Идти на компромиссы он отказывался. Он обратился к богатым афроамериканцам и в конце концов получил средства от Опры Уинфри, Майкла Джексона, Принса, Мэджика Джонсона, Майкла Джордана и многих других. Фильм идет более трех часов и включает сцены, снятые в Египте. При бюджете $33 млн сборы составили около $56 млн.

После «Малкольма Икс» фильмы Ли приносили все меньше и меньше денег. «Наседки» (Clockers, 1995), экранизация романа Ричарда Прайса о молодом чернокожем торговце наркотиками, собрали в прокате немногим более $13 млн при бюджете в $25 млн. Комедия о чернокожей работнице секса по телефону «Девушка № 6» (Girl 6, 1996) – менее $5 млн при бюджете $12 млн, хотя задумывалась как легкая комедия вроде «Ей это нужно позарез». Но надо сказать, что в том же 1996 году вышел более успешный «Садись в автобус» (Get on the Bus) про группу афроамериканцев, едущих через страну на «Марш миллиона мужчин». Это был первый фильм, в котором Ли не сыграл ни одну из ролей. При бюджете $2,4 млн он заработал в два с лишним раза больше.

В 1998 г. вышел фильм «Его игра» (He Got Game), трогательная мелодрама об убийце, которому обещают смягчение приговора, если он убедит своего талантливого сына-спортсмена перейти в другую команду. Сборы не дотянули всего нескольких миллионов до бюджета в $25 млн. «Кровавое лето Сэма» (Summer of Sam, 1999) о серийном убийце Дэвиде Берковице (помните лето 1977 г.?) заслужило похвалу Мартина Скорсезе, но тоже недобрало до бюджета в $22 млн.

Сатира на афроамериканских актеров «Одураченные» (Bamboozled, 2000) обошлась в $10 млн, а принесла $2,5 млн. Выстрелила криминальная драма «25-й час» (25th Hour, 2002) по дебютному сценарию создателя сериала «Игра престолов» Дэвида Бениоффа. В нем рассказывается, как осужденный за торговлю наркотиками проводит последние 24 часа на свободе, перед тем как отправиться в тюрьму. Скромный бюджет в $5 млн принес почти в 5 раз больше. А вот комедия «Она ненавидит меня» (She Hates Me, 2004) по сценарию самого Ли при бюджете в $8 млн принесла в 5 раз меньше.

В 2006 г. Ли снял криминальный детектив об ограблении «Не пойман – не вор» (Inside Man), который, как считает The New Yorker, стал одной из самых больших его удач – при бюджете $45 млн он сделал фильм похожим на голливудский блокбастер за $100 млн. Ли, по его словам, был уверен, что фильм станет хитом. Но не подозревал, что таким: фильм собрал рекордные для Ли $186 млн.

На волне успеха он начал планировать съемки двух проектов, которые давно мечтал воплотить. Один – о жизни певца Джеймса Брауна, другой – о беспорядках в Лос-Анджелесе после оправдательных приговоров полицейским, избившим Родни Кинга. Но в Голливуде отказались финансировать эти проекты. Тогда Ли обратился к более коммерчески привлекательному, на его взгляд, сценарию о 92-й пехотной дивизии США – единственном полностью укомплектованном афроамериканцами подразделении, которое сражалось с нацистами в Италии. И снова Голливуд решил не рисковать. Ли вложил в проект свою долю прибыли от «Не пойман – не вор», но этого не хватало.

В конце концов он уговорил европейцев. Итальянская RAI Cinema купила права показа в Италии, французская TF1 International – во Франции, а потом к ним присоединилась американская Touchstone Pictures. «Чудо святой Анны» (Miracle at St. Anna, 2008), как и предсказывали голливудские воротилы, провалилось – менее $10 млн сборов при бюджете $45 млн.

Следующие фильмы Ли тоже не могли похвастаться коммерческим успехом – до 2018 г., когда вышла комедия «Черный клановец» (BlacKkKlansman). История о темнокожем полицейском, внедрившемся в расистскую организацию, собрала более $90 млн при бюджете в $15 млн и принесла «Оскара».

В январе прошлого года было объявлено, что Ли возглавит жюри Каннского фестиваля. Он стал бы первым чернокожим режиссером, возглавившим жюри, но, увы, из-за пандемии фестиваль был отменен. 1 марта в Нью-Йорке был зарегистрирован первый заболевший коронавирусом. Через несколько дней Ли улетел в Лос-Анджелес, где должен был вести концерт музыки из своих фильмов. Он был назначен на 14 марта, но за два дня до этого опять-таки отменен из-за карантина. «Начался ад», – жаловался Ли Financial Times (FT). Жена заперла его в особняке. «Она поместила меня на карантин! Поверьте, в этот момент я начал относиться ко всему происходящему очень серьезно!» – рассказывал режиссер.

20 марта Ли исполнилось 63 года. В тот вечер мэр Нью-Йорка Билл де Блазио назвал город эпицентром пандемии в США. Закрыв на замок студию 40 Acres & A Mule Filmworks, Ли смотрел по 12 часов в день CNN, отслеживая кривую заражения и смертности, и ругал Трампа за провал борьбы с эпидемией. В конце концов он нашел успокоение, затеяв пересматривать старые фильмы.

Когда ситуация стала улучшаться, Ли начал кататься по городу на велосипеде и снимать его на камеру. Он выпустил в интернете короткометражку «Нью-Йорк, Нью-Йорк». А следом трехминутную «3 брата» (3 Brothers) – коллаж из последних минут жизни Джорджа Флойда, убитого полицейскими при задержании в Миннеаполисе 25 мая 2020 г., Эрика Гарнера, которого постигла такая же судьба в 2014 г., и героя собственного фильма «Делай как надо!». В интернете пришлось выпустить и «Пятеро одной крови», который должен был дебютировать в Каннах, а потом показан в кинотеатрах. В итоге он появился в июне на Netflix.

Ли говорил Vanity Fair: «Я не пойду в кинотеатр, пока не появится вакцина [от коронавируса]». Но в недавнем интервью FT он был гораздо оптимистичнее и отказывался признавать, что кино переберется полностью в интернет: «Как только люди снова почувствуют себя в безопасности, кинотеатры никуда не денутся». Новость о появлении вакцины Pfizer в ноябре Ли воспринял с энтузиазмом. И через неделю выпустил пресс-релиз о своем следующем проекте. Во-первых, это будет мюзикл. Во-вторых, он расскажет о том, как Pfizer сделала виагру.