Ради солидарности на «Инновации» наградили всех — The Art Newspaper Russia
Церемония с неожиданным финалом
Церемония вручения премии состоялась, как и в прошлом году, в нижегородском Арсенале — месте локации Волго-Вятского филиала Государственного центра современного искусства, входящего, напомним, в состав ГМИИ им. А.С.Пушкина. Прошел праздник бодро и без особых эффектов, за что спасибо Андрею Сильвестрову, потому что не время сейчас устраивать эффектное шоу. Гости были разделены на три группы, две находились в помещении, одна — на улице, это обеспечивало дистанцию, предусмотренную карантинными правилами. Церемонию зрители видели на экране, как и все смотрящие ее трансляцию в интернете. Основную часть праздничного действа составляли короткие онлайн-выступления номинантов, их было 66 человек.
В этом году премия присуждалась в шести номинациях: «Проект года», «Куратор года», «Художник года», «Новая генерация» (произведения авторов в возрасте до 35 лет), «Образовательный проект», «Региональный проект». В каждой из них было пять номинантов, и если номинировался коллектив, то слово давали каждому его члену. Так что праздник превратился в парад «говорящих голов», появляющихся в разных частях проекции фасада здания Арсенала, построенного в стиле русский классицизм.
Например, голова философа Бориса Гройса, награжденного во внеконкурсной номинации «За вклад в развитие современного искусства России», с трудом поместилась в окне портика. Но речь его запомнилась, поскольку он высказался, как всегда, интеллектуально забавно, отметив, что концептуализм, которым он много лет вплотную занимался, стал во время пандемии всенародным делом: люди слали друг другу сообщения и изображения. Пошутил также классик отечественного искусства Виталий Комар, что никогда не получал никакой премии и вот теперь их с Александром Меламидом выставка в Московском музее современного искусства, созданная без их участия и представленная в номинации «Проект года», может быть, что-то получит. Все остальные номинанты в темпе представили свои работы.
Как правило, во всех церемониях вручения «Инновации» — а эта 15-я — после представления претендентов в каждой номинации следовало объявление и награждение победителя. На этот раз такого не случилось, что несколько удивило гостей церемонии, но не насторожило.
Никто не ожидал, что появившиеся на экране члены международного жюри объявят, что в наше непростое время принято решение присудить премию всем номинированным. Но публика скоро оправилась от удивления, разинутые рты растянула в улыбке и дружно захлопала в знак поддержки награждения всех. Номинированные, они же лауреаты, художники и кураторы также решение жюри приветствовали, правда не все были в этом искренними, что выяснилось позже, в кулуарных разговорах.
Споры о решении жюри художественная общественность продолжила в соцсетях, где, как это часто бывает, были высказаны самые радикальные мнения, в том числе, что «Инновацию» надо отменить. Это странно: государственная поддержка художникам необходима — не только моральная, но и материальная, пусть и небольшая.
Общая сумма денежного выражения премии — 3 млн руб. Каждому лауреату — человеку или коллективу — достается 500 тыс. Можно предположить, что, если бы всем победителям выдали именно эту сумму, споров было бы меньше, но она будет поделена на равные части, и размер вознаграждения окажется обидно мал.
Правда, члены жюри с экрана, а директор Пушкинского музея Марина Лошак и директор Волго-Вятского филиала ГЦСИ Анна Гор в личной беседе говорили о том, что награждение всех номинантов способствует солидарности профессионального сообщества, а это важнее денег. А также заметили, что все номинанты показали очень хорошие работы, поэтому жюри было бы трудно кого-то выделить. На это можно, конечно, возразить, что жюри могло бы с этой трудностью справиться.
Не Тернер
В обсуждении решения жюри многие вспоминали, что вот и британская Премия Тернера была в прошлом году поделена между номинантами. Но сравнение это некорректное: там решение было принято самими художниками в знак солидарности друг с другом. А на «Инновации» о солидарности позаботилось жюри. В этом году организатор Премии Тернера Галерея Тейт приняла решение ее не присуждать и выставку не устраивать, но выделить «в исключительно трудное время» десяти художникам гранты в £10 тыс. Что потребовало дополнительных расходов, так как лауреат премии обычно получал £40 тыс.
Лучшая выставка «Инновации»
Традиционно на выставках премии представляют всех номинантов, отчего она становится трудной для восприятия, ведь надо разобраться и в работах художников, и во всех прошедших в короткий список проектах. На этот раз было принято верное, хотя, опять же, беспрецедентное решение показать только художников. В результате в Арсенале открылась лучшая за все годы существования премии выставка, куратором ее стала Алиса Савицкая. Восьми художникам отдано по большому залу, так что получились полноценные персональные мини-выставки.
Двум номинантам «Новой генерации» была дана возможность продемонстрировать свои произведения. Арт-группа «Дальневосточные разлучницы» (ДВР) показала перформанс «Весна блаженная» — то ли пародию на ритуально-фольклорное действо, то ли его современную интерпретацию. Также можно было поехать в нижегородский крематорий, где надолго поселилась инсталляция Алексея Корси и Артема Филатова «Сад им.». Это организованная во дворе скорбного заведения площадка с высаженными по строгому сценарию растениями и деревянной стенкой, из динамиков раздается голос оперной певицы, красиво пропевающей латинские названия органов человеческого тела. Работа художников смотрится в крематории органично и вполне уместно, сделана она с полным уважением к месту и его посетителям. Так что вполне могла стать победительницей.
Еще один возможный претендент на награду в молодежной номинации — Екатерина Муромцева, соавторами которой стали жители дома престарелых. Надо сразу сказать, что в ее проекте нет никакой спекуляции на чувствах одиноких стариков, с которыми художница проводила много времени. Вместе с ними рисовала и пела. Занятия документированы и показаны на выставке. Самое интересное — это рефлексии подопечных Муромцевой об Эрике Булатове, Илье Кабакове и Павле Пепперштейне, с творчеством которых они познакомились на выставках и прочитали в книгах.
Элегантной и умной получилась экспозиция художницы Данини. Ее «Диск (Д:)» — рефлексия на события 1990-х. Сбой привычной картины советского мира передан Данини в нарисованных и вышитых мониторах старых компьютеров, на которых картинка искажена помехами. Тема модная, техника вышивки, рукоделия тоже популярна среди отечественных современных художников, но в результате появилась вполне оригинальная, в меру ироничная работа.
1990-е вспоминает и Иван Чемакин в большой инсталляции «ДОБ-2 — Добыча обезьян», имитирующей мир его детства. Бросовые материалы, деревянные машинки на детской площадке и деревянные же бананы на решетке-сушилке иллюстрируют сумбурные воспоминания, но выглядят очень красиво.
В негласно главной номинации премии — «Художник года» — жюри действительно трудно было бы определить победителя. Главные претенденты — это любимцы критиков и музейных кураторов Павел Отдельнов и Иван Горшков. Оба номинированы с большими выставками в Московском музее современного искусства. «Промзона» Отдельнова — рассказ в картинах, фильмах и документах о жизни в городе Дзержинск и работе на тамошнем химическом комбинате. Проект очень сильный, продуманный, многосоставный и многодельный, с социальным пафосом. «Фонтан всего» Горшкова, наоборот, эмоциональный, кажущийся спонтанным, сделан с размахом и напором. Скопление, нагромождение уродливых предметов, старых игрушек и вылепленных непонятно из чего объектов причудливых форм пугает, смешит и изумляет зрителей.
Особняком стоит выставка пермского художника Владимира Козина «Почувствуй себя птицей». Это не отдельный проект, а дайджест долгой жизни в искусстве. Тоже своего рода «фонтан всего»: эффектных эстетских скульптур из резины, документации домашних перформансов, раскрашенных маслом обложек журнала «Огонек», супрематически заляпанного халата с фейковым сертификатом, что это подлинный халат Казимира Малевича. Неистощимая художническая выдумка, изобретательность, ирония, доходящая до юродства, пластическое мастерство и вызывающее пренебрежение им. Все это и впечатляет, и печалит: широк человек — хотелось бы сузить.
Дмитрий Морозов на выставке с неловким названием «TECHNE × vtol: интерфейс происходящего» показал несколько объектов — работающих механизмов, снабженных очень понятными, слегка сентиментальными пояснениями-рассказами. Любимцем публики стал Last Breath — «ритуальный инструмент угасания», противогаз, соединенный с трубами маленького заплечного органа. Если в противогаз дышать, то органчик издает звуки.
Выставка Анастасии Потемкиной «Когда цветы не отбрасывают тени» выглядит таинственно: рисунки о растениях, изображения флоры на прозрачных тарелках, костюмы с напечатанными фотографиями чего-то непонятного, очевидно, из жизни растений. Пояснительная записка к выставке ясности не вносит. «Все работы становятся транскрипциями и переводами на невербальные языки информации, которую главные герои из царства растений сообщают зрителю», — пишет куратор выставки Потемкиной в Московском музее современного искусства Андрей Паршиков. Заметьте, четыре из пяти номинантов в разделе «Художник года» представили свои выставки, прошедшие в этом музее.
В общем, у жюри было из кого выбрать лауреатов.
Будущие проблемы
Настоящие трудности ждут «Инновацию» в следующем году. Из-за пандемии музеи, галереи и выставочные залы были закрыты, художественная жизнь парализована на полгода. Как выбирать в такой ситуации номинантов и будет ли выбор? И главное, как поддержать художников, переживших, как принято теперь говорить, трудное время?
