Стрит-арт на карте Москвы — The Art Newspaper Russia
Только не на улице!
Парадокс ситуации в том, что уличного искусства в традиционном смысле в Москве (да и не только в ней) практически не осталось. Изначально для стрит-арта нелегальность высказывания была чуть ли не главным его компонентом, означающим, что уличный художник имеет такое же право менять город, как и власти. На стенах говорило и показывало себя то, что общество не хотело видеть и слышать. Но поп-культура развивается, вбирая в себя противостоящие ей практики, и вот уже рэп поют «простые парни из рабочих районов», отучившиеся в престижных колледжах, а на стенах работают художники, вооруженные целыми пакетами всевозможных разрешений и согласований. (В мае Мосгордума приняла поправки к закону о благоустройстве, согласно которым для нанесения изображений на стены зданий требуется согласование с властями, ранее эта процедура не была официально регламентирована.) Это неплохо, ведь интеграция контркультурного феномена в массовую культуру почти всегда сопровождается хотя бы частичным сглаживанием породивших его социальных конфликтов. Глупо ностальгировать о временах, когда рэп и шансон исполняли люди с реальным криминальным опытом, а у обитателей гетто не было других возможностей высказаться, кроме как «бомбя» городские стены. Но все же «стрит-арт» на фанерных щитах в Парке Горького или в галерее — это не совсем «работа с улицей», а гигантские фрески на стенах домов иной раз заставляют задуматься о границах между искусством, рекламой и наглядной агитацией.
Попробуем все же обнаружить «классический стрит-арт». Конечно, мы его найдем, правда, с большей вероятностью не на улицах, где работы почти моментально закрашиваются, а на страницах художников в Instagram. Таков один из самых популярных художников последнего времени Zoom. Почитатели зовут его русским Бэнкси, и действительно, творит он явно под влиянием знаменитого британца. Есть у художника и своя «фишка» — отсылки к кино, часто не самые очевидные. Так, в 1-м Зачатьевском переулке прохожих до сих пор поджидает за углом дома 13 Грифф Таннен из фильма «Назад в будущее — 2» с занесенной битой. Иллюстрация к размещенному тут же вопросу «Вы готовы к будущему?» получилась остроумной. Борцы с граффити поступили не менее остроумно: они не закрасили изображение, а лишь стерли персонажу биту. В итоге вопрос о готовности к будущему теперь напоминает не о неожиданном ударе по лбу, а о призыве пионеров «Будь готов!». Опасное будущее превратилось в безопасное прошлое, что весьма характерно для наших широт.
С куда большей вероятностью познакомиться с искусством на стенах можно в местах, официально разрешенных для «творчества масс». Так, регулярно предоставляют свои стены художникам «Винзавод», дизайн-завод «Флакон» и Artplay.
Очень крупные формы
Москва меняется. Гаражей и мелких павильонов, на которых так любили отмечаться художники, становится все меньше. А вот пятиэтажки пока еще стоят. Их торцевые стены и стали самым часто используемым «холстом» для согласованных росписей. Обычно такие работы — их нередко называют на западный манер муралами (от англ. mural — настенная роспись) — возникают как результат разнообразных фестивалей. Самым крупным из них был проведенный при поддержке мэрии «Лучший город Земли». В 2013 году участники фестиваля из нескольких стран расписали около 150 городских стен. С тех пор столь масштабных акций больше не было.
Из того, что появилось в Москве совсем недавно, стоит сказать о росписях стен торгового центра «Атриум» на Курской. Здесь летом работали довольно известные западные и отечественные художники: Бен Айн (Великобритания), Тристан Итон (США), Фелипе Пантоне (Испания), Покрас Лампас (Россия) и другие. Вот, например, работа Тристана Итона в жанре, который хочется назвать имитацией высказывания, — космонавт, у которого вместо лица месиво символов: Мэрилин Монро, логотип газеты «Правда», изображения космических кораблей в советском стиле, золотая цепь. И надпись «Продолжать бороться». Бороться как? Прорываясь через космический мусор культуры? Создавая новые символы? Как бы то ни было, несколько минут на «посмотреть и подумать» зрителю обеспечено.
Пожалуй, самая насыщенная муралами локация находится в квартале между Изумрудной улицей и Янтарным проездом у метро «Бабушкинская». Появилась она еще в 2007 году. Большинство росписей отлично сохранилось, и можно получить довольно полное представление о течениях искусства, вдохновляющих уличных художников: абстракция, поп-арт и стилистика комиксов, аниме, магический реализм…
В центре города тоже есть на что посмотреть. В качестве образцов наиболее типичных жанров назовем печальную медитацию на экологическую тему Финтана Мэги из Австралии (улица Рождественка, дом 23), геометрическую абстракцию Nelio из Франции (Звонарский переулок, дом 1), психоделический портрет от знаменитого колумбийца Stinkfish (улица Машкова, дом 26, строение 2), портрет Варлама Шаламова, сделанный уже упомянутым Zoom по заказу Музея истории ГУЛАГа (4-й Самотечный переулок, дом 9), полуабстрактные городские пейзажи, населенные фантастическими существами, от Nootk (улица Гиляровского, дом 10, строение 3 и Астраханский переулок, дом 8).
Соцзаказ
После фестиваля «Лучший город Земли» возможности уличного искусства оценили рекламодатели (на тот момент росписи на фасадах рекламой не считались) и политические активисты. В 2014 году в Москве появилась вызвавшая протесты и в конечном итоге закрашенная роспись «Крым и Россия вместе навсегда». За ней последовали довольно брутальные работы проекта «Сеть»: хоккеист в форме «вежливых людей», послание Гагарину «Юра, мы справились» по поводу присоединения Крыма, проведения Олимпиады и чего-то трудно распознаваемого (эту работу, представляющую собой ответ на популярный в Сети мем «Юра, мы все про###ли», можно видеть до сих пор по адресу Нахимовский проспект, дом 17, корпус 1). Кульминацией стал раскрашенный в цвета российского флага блендер со звездно-полосатыми пираньями, вызвавший появление петиции с просьбой проверить изображение на предмет разжигания ненависти.
Реакция медиа и сообщества уличных художников была в основном негативной, самые радикальные работы были закрашены.
Сейчас посмотреть на патриотические граффити проще всего на Боровицкой площади. Здесь рядом сразу три работы: Михаил Кутузов, Минин и Пожарский, Воин-освободитель (точнее, памятник ему). Изображения появились на стенах при поддержке Российского военно-исторического общества, инициировавшего установку тут же памятника князю Владимиру. Сама по себе идея присоединить к монументу еще нескольких героев российской истории вполне тянет на какую-никакую концепцию. Но подобные росписи еще не есть стрит-арт.
Протест
Ну а протестный стрит-арт в столице есть? Это ведь изначально именно протестный жанр. Александру Жуневу принадлежит изображение акциониста Петра Павленского с зашитым ртом, которое художник умудрился нанести на стену трансформатора на Лубянке, окруженную защитной сеткой. Можно отправиться в еще более отдаленные времена и вспомнить акцию знаменитого Паши 183, который отметил 20-летие путча 1991 года, наклеив на стеклянные двери в метро изображения омоновцев, прикрытых щитами. Таким образом, каждый входящий должен был «прорваться» через цепь стражей порядка. Вот, пожалуй, и все работы, всерьез обратившие на себя внимание. До наших дней не дожили ни они, ни, к сожалению, сами их авторы.
Инновации и тенденции
Говорить о новых формах или материалах применительно к уличному искусству странно: это по определению такой жанр, где все что угодно может пойти в дело. Уже упомянутый Александр Жунев, например, делал в Перми изображение Юрия Шевчука из осенних листьев, наклеенных на стену дома. Но инновации, пусть даже условные, хороший повод вспомнить еще несколько произведений.
Один из самых последовательных экспериментаторов — Кирилл Лебедев (Кто). Пик его уличной активности прошел, сейчас художник больше работает для галерей. Тем не менее здесь и там еще можно встретить рекламные баннеры с прорезанными в них Кириллом глазами. Зачем? Придумать ответ не так сложно, но Кирилл предпочитает (точнее, предпочитал) тиражировать вопрос «Зачем?» на стенах. Также художник вынес на улицу некоторые концептуалистские техники, например надписи, рефлексирующие над самим фактом появления надписи в городе. «Теперь уже сложно сказать, доволен ли я результатом и его последствиями: тем, как получилась эта работа, и что произошло потом благодаря ей». Увы, сейчас встретить такие работы в Москве вряд ли получится. Хотя, кто знает?..
На фасаде дома 27 по Саввинской набережной еще в 2009 году как часть биеннале «Артмоссфера» появился портрет немецкого писателя Германа Гессе. Причина долгой, по меркам уличного искусства, жизни этой работы — то, что она не нарисована, а выдолблена с помощью отбойного молотка и зубила. Это фирменный стиль португальского художника Александра Фарто.
Наконец на мосту между уже упомянутым «Атриумом» и Курским вокзалом можно увидеть работу, возможно, самого популярного сейчас уличного художника Покраса Лампаса. Считается, что стиль каллиграффити придумал голландский дизайнер и художник Нильс Мельман, начавший широко применять на улице свои знания европейских и восточных шрифтов. Покрас Лампас успешно перенес его изобретение на российскую почву, смело комбинируя традиции арабской, кириллической и европейской каллиграфии. Под свое мастерство художник очень удачно подвел философию того, что он называет «новой визуальной культурой». Философия эта проста, но стоит к ней присмотреться, тем более что успех ее носителя просто оглушительный: летом его работа была на фасаде Третьяковки (в рамках выставки Василия Верещагина) и в Музее Москвы, с ним сотрудничают ведущие мировые бренды, на него хотят быть похожими сотни «творческих молодых людей». По сути, перед нами манифест победившего все и вся постмодернизма: отменяются все культурные противоречия, а с ними и все «заморочки» о политике, протесте, правых и левых, капитализме, социальном неравенстве и прочем. Только творческий порыв, только движение к успеху, признанию и богатству.
