«Сенсация» 25 лет спустя: разбираем феномен выставки Чарльза Саатчи — The Art Newspaper Russia
Так и случилось. Но публика возмущалась не акулой Хёрста, не головой Марка Куинна, сделанной из застывшей крови, не манекенами братьев Чепмен, а «Мирой» (1995) Маркуса Харви — портретом-мозаикой, состоящим из сотен отпечатков детских ладошек, складывающихся в полицейский снимок Миры Хиндли, получившей пожизненный срок за убийство пятерых детей в 1966 году. Слух о том, что работа будет на выставке, курсировал еще перед открытием. Портрет вызвал беспрецедентный общественный резонанс: его пытались уничтожить вандалы и яростно критиковала пресса.
Не менее жаркие дебаты разгорелись вокруг палатки Трейси Эмин, украшенной именами всех, с кем художница когда-либо спала. СМИ подавали это как пример сексуальной распущенности автора, несмотря на то что в этом списке были ее родственники, просто школьные друзья и даже единоутробный брат-близнец.
Возможно, шум и ярость, окружавшие «Сенсацию», стали не только проблемой для авторов скандальных произведений, но и заглушали более тонкие прочтения и смысл других экспонатов. Однако благодаря ажиотажу число посетителей за три месяца работы выставки перевалило за 350 тыс.
Для Саатчи это был беспроигрышный проект: показ скандальной коллекции в стенах академии только поднял ее репутацию. Сам бизнесмен утвердил себя в роли авторитетного коллекционера, а своих художников — как авторов, к которым следует относиться серьезно.
Такое явное признание, конечно, принесло хорошую прибыль, когда Саатчи решил продать многие вещи, участвовавшие в «Сенсации», после того как завершилось международное турне выставки.
